Летающие острова - Страница 68

– Как же у вас не обнаружили модель?

– А меня про нее не спрашивали с пристрастием, – ухмыльнулся старик. – Никто, должно быть, о ней и не знал – так, смутные подозрения, доносы… У нас обожают писать доносы наместнику – как во все времена, впрочем, тут наше столетие ничем особенным не выделяется. Конечно, если бы спросили прямо, я бы не смог утаить, сами понимаете… Но, признаться, к делу Тагарона был причастен лишь самым краешком. Один из многих знакомых, беглый допрос проформы ради. Я вообще-то был на заметке, но опять-таки в качестве малозначительного свидетеля…

– Бурное у вас прошлое, я смотрю, – усмехнулся Сварог.

– Ну что вы… Это из-за истории с дурачком с Волчьей. Не слышали?

– Нет.

– А история занятная. Жил-был дурачок, сын мастера из Серебряной гильдии. Совершенно безобидный, в лечебницу не отдавали, благо семья зажиточная, могли прокормить. Сидел себе целыми днями на заднем дворе и лепил из глины все, что на дурацкий умишко взбредет. Особенно любил делать домики. Дурак дураком, но лепил весьма-таки искусно, во всем остальном был совершеннейший кретин и неумеха, кроме этого. Родня не препятствовала – двор большой, место есть, чем бы ни тешился, лишь бы на улицу не выходил… Много у него было налеплено всякого, и в том числе – огромная модель Равены. Года два трудился, получилось недурственно для дурачка. Конечно, модель была весьма приблизительная, и все же… Просиживал он над ней часами: куколок по улицам переставляет, спички бросает, иногда, простите, на крыши мочится – и так далее, всех деталей я и не знаю, никто ж не присматривался… А потом занесло во двор одного головастого студента из Ремиденума. У всех, кто был причастен к той истории, до сих пор осталось стойкое убеждение, что кое-какими официально запрещенными способностями студент тот обладал. Подробности темны и туманны – но, в конце концов студент обнаружил, что многие забавы дурачка потом отражаются на жизни реального города. Грубо говоря, дождь идет там, где он пописает, дому, который разломает, либо сгореть суждено, либо появится в нем какая-то беда… Словом, прослеживается четкая взаимосвязь, и это не совпадение, не натяжка. Студент, очень похоже, языка за зубами не удержал. Полицейскую логику для данного случая понять предельно легко.

– А ежели этот дурак завтра по королевскому дворцу – по модели, то есть – поленом стукнет?

– Совершенно верно, – поклонился мэтр Анрах. – Уловили мгновенно. Прискакали люди из Багряной Палаты, исчез дурачок, исчезли вообще все обитавшие в доме, да и парочка соседей вдобавок – из тех, что язык за зубами не удержали. И студент исчез, даром что сын маркиза. Велено было считать отныне, что не было никогда такого дурачка, и глины не было, и отца с матерью, и вышеупомянутых соседей. Всем все привиделось. Краем уха я слышал потом, что модель месяц держали в подвалах Багряной Палаты, водили туда особо доверенных профессоров… – он злорадно ухмыльнулся. – Но поскольку дело было чересчур уж серьезное, приобрело размах – оказалось позже, что и Багряной Палате все эти чудеса привиделись, и затерялся наш дурачок где-то за облаками… Но не уверен, что и там отыскали разгадку. Помню превосходно этого парня: кретин законченный, слова не мог членораздельно выговорить, мычал и гугукал, не более того… Если вам так уж интересно, поинтересуйтесь у знакомых, чем эта история кончилась…

Сварог пропустил мимо ушей очевидную иронию. Не из одного благодушия – с ним творилось что-то странное и неладное. Он тряхнул головой, проморгался как следует. Но это подступило вновь – на миг исчезли уютная комната с пылающим камином, собака, мэтр, ряды книг на массивных полках. И вместо всего этого врывалась, прямо-таки впечатывалась то ли в зрачки, то ли в сознание… скупо освещенная улица, темный дом. Под черепом пугающе, необъяснимо пульсировал настойчивый зов. Все чаще надвигались, все дольше задерживались перед глазами эта улочка и этот дом. И Сварог отчего-то не испытывал страха, хотя в его нынешнем положении следовало бы пугаться всего непонятного.

– Что с вами? – встревоженно спросил Анрах.

Сварог зажмурился. Теперь улица и дом с высоким крыльцом, с горбатой крышей неотвязно стояли перед глазами вместо ожидаемой темноты. Открыл глаза – комната, никаких видений. Но зов не утихал, Сварог знал теперь, что кто-то угодил в беду, и это не морок, не иллюзия, не ловушка. Знал, и все тут. Стоило ему вновь зажмуриться, перед глазами вспыхнули, накладываясь на потускневшее слегка изображение незнакомой улочки, две руны – «ра» и «агор». И знак из Древесного алфавита – Тар, символ самшита.

– Все в порядке, – быстро сказал Сварог, открыл глаза, попытался улыбнуться самым естественным образом, и это, видимо, у него неплохо получилось – Анрах спокойно взял у него модель и пошел прятать обратно в шкаф. Пес бдительно приоткрыл глаза, шевельнул ушами и вновь погрузился в чуткую собачью полудрему, не видя поводов для вмешательства.

Чем бы ни было это видение, оно пришло извне. Кто-то звал его, попав в беду, кто-то из своих – это сочетание рун и знака было паролем Гаудина. Знак соответствовал нынешнему дню недели – через полчаса, когда настанет полночь, вместо Тара к рунам добавится Шел… Сварога твердо заверили, что никто посторонний не в силах этот пароль разгадать, а на чем зиждется эта уверенность, он расспрашивать не стал, чтобы не забивать голову совершенно бесполезной информацией. И он знал, что времени у него мало. Неужели Брагерт прибыл в Равену? И попал в беду?

Он встал, отодвинув стул:

– Мне пора. Очень на вас надеюсь, хотя понимаю, что никаких гарантий быть не может…